Политолог Алексей Мухин прогнозирует большую кадровую ротацию во власти

 Арест Алексея Улюкаева, скандал вокруг чиновников — академиков РАН, жесткий тренд власти на борьбу с коррупцией вызывают напряжение российской элиты. Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин говорит, что Россию ждет самая масштабная кадровая ротация во власти за последние 25 лет, а уволенные влиятельные чиновники могут составить скрытую фронду.

 У Владимира Путина нет очевидного преемника. Фигурально выражаясь, скамейка запасных сейчас пуста, несмотря на обилие различных вариантов. Это фактическое отсутствие очень осложняет позиционирование групп влияния внутри политической конструкции России и даже немного их дезориентирует.

 Помимо этого, есть вероятность того, что Путиным еще не принято окончательное решение баллотироваться на президентский пост в четвертый раз: он ждет благоприятного момента, чтобы это решение принять. Судя по практически моментально уволенным высокопоставленным чиновникам, нарушившим его негласный приказ не избираться в Российскую академию наук, совмещая это с госслужбой, президент теряет терпение и де-факто репрессирует тех чиновников, кто игнорирует его прямые, хотя и неофициальные подчас распоряжения.

 Арест министра Алексея Улюкаева и последовавшие за этим события — железное подтверждение того тезиса, что элита все-таки отчаянно нуждается в Путине, как в гаранте устоявшихся правил игры.

 Единственный, кто эти правила может (и имеет право) нарушать, сам президент.

Безусловное принятие такой концепции номенклатурного бытия дает некоторым акторам иррациональную надежду на то, что президент РФ действительно стоит над схваткой и может прийти на помощь в совсем уж безнадежной ситуации для того или иного фигуранта. Примером этого был инцидент с домашним арестом Владимира Евтушенковаи дальнейшим приемом его в Кремле, демонстрацией по отношению к нему «особенного отношения» со стороны Путина лично, к удивлению и ревности других членов его окружения.

Для либерально же настроенных кругов инцидент с Улюкаевым стал свидетельством чуть ли не «захвата корпорацией государства». Апокалиптическая картина, которую тут же нарисовало болезненное воображение либерального крыла исполнительной вертикали, разверзло перед ними геену огненную «37-го года в экономике», о чём тут же не замедлили сообщить остальной публике либеральные спикеры.

Для условных же «силовиков» это был сигнал, что неприкосновенных больше нет, а сам президент будет и дальше благосклонно смотреть на «разработку» спецслужбами нерадивых и коррумпированных чиновников.

Особенно колоритно в этой связи смотрелся слух о формировании министерства государственной безопасности (МГБ — созвучно КГБ: название было выбрано умышленно пострашнее). Кстати, «вторую жизнь» слух получил как раз после ареста министра Улюкаева и вновь вступил в резонанс со страхами либерального сообщества.

Разработка проекта по воссозданию этого суперведомства, как полагают, все-таки тайно идет в недрах спецслужб — ФСБ, СВР и ФСО. Если это так, то, вполне вероятно, что Путин готовит себе «запасной аэродром» на случай невыдвижения своей кандидатуры в 2018 году с расчетом продолжать собственноручно контролировать процессы в стране.

Понятно, что перед созданием такого «министерского монстра», придется менять Конституцию и прописывать в ней соответствующие положения, гарантирующие главе нового суперведомства и статус, и позиции, иначе следующий президент РФ вполне может со временем отменить этот проект как конкурирующий с его собственной властью. Но это пока, конечно, чистая конспирология.

Судя по складывающимся тенденциям, в ближайшее время Владимир Путин будет активно использовать антикоррупционный «трек» для того, чтобы произвести самую масштабную кадровую ротацию в российских органах власти за последние 25 лет.

Это в свою очередь спровоцирует формирование какое-то подобие скрытой фронды, причём, что вполне вероятно, в рядах команд его соратников, частично или полностью теряющих свои позиции. Экспертным образом выявлено уже немало персон, эмигрировавших в другие страны из-за увольнения, например, Владимир Якунин и другие, прежде влиятельные деятели. Все они составляют «ядра недовольства» действиями Путина и его «опричников» и готовы поучаствовать в дискредитации верховной власти России в полной мере — вплоть даже до организации информационных диверсий.

Эхо этого недовольства и готовности к бунту ловят Михаил Ходорковский и его соратники, тщетно пока пытающиеся выстраивать свои собственные политические карточные домики вне пределов страны, но очевидно мечтающие иметь доступ ко внутренним российским процессам.

В своё время покойный ныне Борис Березовский оставил в России обширную агентуру, представители которой никуда, надо сказать, не делись и занимают подчас видные посты в нынешних медиаструктурах, ведут богемно-политическую жизнь и многозначительно ухмыляются при встрече.

На первый взгляд, именно на них строят планы бывшие акционеры «ЮКОСа» и остальные «революционеры», именно на них рассчитаны все эти программы и петиции из Хельсинки, Лондона и Брюсселя. При более внимательном рассмотрении оказывается, что основной расчёт со стороны организаторов этих деструктивных процессов всё же делается на недовольных и несогласных внутри системы российской государственной власти. Благо момент подворачивается подходящий, так как множится число недовольных всё новыми и новыми витками антикоррупционной кампании, которую пытаются представить то компанейщиной, то фрагментарной (для «избранных»).

По сути же, речь идёт о тотальной проверке на прочность той системы, которая была выстроена за последние 15 лет, и проверка эта, очевидно, будет самой жёсткой за последние лет 25.