Беда Франции в том, что даже в школе, где учатся будущие президенты, больше ценят остроумие, чем любовь к Родине

Как толпой руководить и политиками быть «учат в школе, учат в школе, учат в школе». Во Франции такая школа называется l’ENA (Национальная школа администрации)

Это очень солидное заведение, основанное в 1945 г., для самых похвальных целей, обозначенных в любой энциклопедии: “для демократизации доступа граждан на государственную службу”. Bыпускает государственных деятелей всех сортов и пошибов.

Hесмотря на официальную “демократизацию доступа”, выпускники (для обозначения которых существует даже особый термин – “энарки”), носят почётное клеймо безусловной избранности, по всем показателям – от социального происхождения, до личных исключительных качеств в сфере интеллекта и образования.

Что в принципе, конечно же, вовсе не дискриминация, а совсем наоборот: так оно и должно быть. Всё-таки, речь идёт о доступе к руководству на уровне государства, а не об управлении свечным заводиком с прилегающей к нему торговой лавкой.

Проблема в том, что за последние несколько десятилетий, целая череда известных выпускников славного заведения, так или иначе приобщившихся и потолкавшихся у власти во Франции, заставляет несколько снизить безоговорочное доверие к уровню и репутации “подготовщиков” и более внимательно проанализировать конечные цели самой подготовки
Что тоже, в общем, закономерно, поскольку за последние несколько десятилетий, практически все, продефилировавшие через Елисейский дворeц выпускники оказались годными по уровню, кто на заводик, кто на лавку…

Всё никак не задастся с государственными людьми во Франции, аж со времён Шарля де Голля. Он, правда, кончал совсем другое заведение, репутация которого непоколебима до сих пор. Причём, настолько, что его название иногда употребляется, как прямая отсылка к эталону: «для того, чтобы понять такую элементарную вещь, вовсе не надо быть выпускником Сен-Сира!»

Иначе говоря, Сен-Сир (школа военная) – превыше всего.

А вот по поводу выпускников l’ENA (энарков) в народе начинают бродить шуточки совсем другого толка, в которых всё чаще мелькают достаточно уничижительные термины, с ключевыми понятиями типа “технократ-политкоррект-толерант”.

Коррозия и выветривание когда-то безупречной репутации особенно ужесточились в последние десятилетия, когда знаменитая l’ENA выдала на потеху гражданам таких правителей, как, например, Лионель Жоспен, или Франсуа Олланд. А также их непосредственное окружение в министерствах и ведомствах республики
Собственно, проблема эта не осталась незамеченной, в неё уже тыкали мизинцем, её уже приподнимали за края, пытаясь заглянуть внутрь и понять, почему первым признаком вырождения государственных элит является их абсолютная неприспособленнность к реальной действительности и какими намертво внедрёнными методами они эту действительность успешно отрицают.

Одним из самых наглядных свидетельств и самых проникновенных анализов в своё время стала книга политика Филиппа де Виллье, тоже выпускника-энарка, начавшего недоумевать по поводу реального качества обучения, с самого начала процесса.

Он, пожалуй, сумел лучше других обозначить систему и выделить посыл в формировании управленческих элит.

Cистема зиждется и окормляется твёрдым убеждением, что общество можно изменить декретами. Что нравы и традиции можно варьировать, модифицировать и даже полностью уничтожать, с помощью толково разработанных технологий.
Ведущим принципом системы является убеждение, что в отличие от “древнего мира”, нынешний управляем не идеями, но законами рынка.
Законы рынка не нуждаются в высокой культyре, но требуют адекватного реагирования.
Иными словами, вам следует научиться успешно парировать любой выпад, прежде всего, на словах, чтобы удержать внимание, почтение и доверие электората и заставить оный терпеливо продолжать вместе с вами, а не возмущаться, не метаться в разные стороны и не перебегать к другим претендентам на властителей умов.

В связи с предыдущими пунктами, высшая национальная школа администрации во Франции сегодня учит не думать, но послушно повторять уже придуманное и пока работающее, и не обновлять, но экстраполировать.
Де Виллье в своей книге приводит весьма наглядные примеры обучения быстрым реакциям на неожиданный вопрос и толковым на него ответам – техника, которой уделяется непомерно значительное внимание, поскольку считается, что именно она в первую очередь необходима будущим политикам и управленцам.

Примеры эти у относительно разумных и относительно нервных людей с непривычки могут вызвать сильный обескураж.

Экзаменационные вопросы на “общее развитие” обучаемого (возможно будущего президента…) сделаны в такой вот манере:

— Какова глубина Дуная в Вене? – спрашивает экзаменуемого экзаменатор, государственный советник.

— Под каким мостом, господин советник? – не теряется выпускник и за свою за находчивость получает отличный балл.

— Мадемауазель, расскажите нам что-нибудь о любви! (фр.”amour”)

— Амур – это русская река, исток которой находится в горах Монголии, впадает она в Тихий океан, отличается непостоянством, часто выходит из берегов, но в конце концов, всегда возвращается в нужное русло… – кокетливо парирует выпускница, отличница, гордость курса.

Полный восторг комиссии, высший балл.

Вся остальная “общая культура” разорвана и разбита на отдельные карточки, вне всякого хронологического или любого другого сколько-нибудь связного контекста.

Основной оценочный критерий будущих государственных деятелей есть быстрое реагирование умелой, удачной или хотя бы просто адекватной игрой слов
Глубокая культура, вкупе с глубокой же образованностью, приветствуются в качестве факультативa, но не требуются безоговорочно. Постольку поскольку, обычный минимум всё-таки необходим, чтобы отличить Эмму от Флобера, даже если сам он утверждал, что это одно и то же лицо…

Безоговорчно необходимо только серьёзное знание вышеупомянутых технологий и их применение на практике, прежде всего, для поддержание харизмы, ведущей народ. Харизма – главное. Остальное сделают соответствующие специалисты и советники. Дело политика-управленца прежде всего держать созданную репутацию и в точку отвечать.

Это важно не только для заполнения пустоты пустословием, но и для возможности, если потребуется, вывернуть наизнанку свои собственные утверждения, или утверждения оппонента.

Президент Олланд, например, в самом начале своей деятельности, спокойно признавался, что “никогда ничего не читает, кроме сводок и рапортов”. Если его шутливо попрекали таким незамутнённым безразличием, он тут же откликался, что это он так шутит и сейчас вот тоже пошутил
Президент Олланд в пламенных речах клеймил “богатых” и восклицал, что его главным противником является “невидимая рука мировых финансистов”, а сам он человек простой, как круассан, и душой болеет за народ.

За кулисами всех трибун, президент Олланд расслаблялся в личной жизни, откровенно уничижительно называя “народ” термином своего собственного сочинения – «беззубые» и даже не сконфузился, когда его маленькая шалость всплыла, вместе с позорными разоблачениями бывшей первой дамы и сожительницы. Президент Олланд в своё время хорошо изучил нужные технологии, чтобы знать, как быстро забываются шалости государственных деятелей, если их участливо поддерживает хорошо распложенная к ним пресса…

Сегодня президент Олланд, “не любящий богатых”, лично благословил на царство прямого наследника “мировых финансов”, такого же выходца-энарка, как и он сам, кандидата в президенты Макрона, равно хорошо знакомого с тщательно заученными технологиями речевого реагирования и сознающего важность харизмы, для удержания на плаву, даже если вся остальная “программа” есть идеологическая пустота, заполненная речевыми экзерсисами.

Всего за несколько месяцев своего явления на свет политической жизни Франции, кандидат Макрон успел ляпнуть, что для него «не существует французской культуры, есть культура всеобщая, многонациональная» и оговорился, при неудобном напоминании, что “это не совсем то, что он хотел сказать, а сказать он хотел, что все культуры безусловно прекрасны и равноценны”. Если вы не так поняли, это ваша проблема
Кандидат Макрон успел заявить, что «Евросоюзу следует несколько скорректировать свой подход к миграционной политике», а когда к нему подхлынули обнадёженные избиратели, спросить, означает ли это, что поток мигрантов будет остановлен и перенаправлен, в искреннем недоумении подтвердил свою безоговорочную верность нынешней политике Евросоюза и пояснил, что хотел лишь напомнить, что все евросоюзники «продолжат работать рука об руку», как и повелось.

Если вы нашли в высказываниях кандидата Макрона хоть какой-нибудь смысл, кроме забалтывания, пожалуйста, сообщите в редакцию.

В результате подобных речевых экзерсисов, ежеднедельные опросы общественного мнения фиксируют так называемый “эффект йо-йо” – эдакое скакание на резинке, вверх-вниз, поднялся на четыре пункта, упал на пять, и всё сначала.

Поэтому безоговорочно доверять ежедневным статистическим показателям, конечно, нельзя: кто знает, сколько всего ещё успеет высказать и тут же скорректировать достойный выпускник высшей школы речевого реагирования, чтобы вызвать прилив или отлив потенциальных избирателей.

С уверенностью сказать можно только одно, а именно: как наглядно показывает опыт последних десятилетей, у нынешних выпускников солидного учебного заведения весь пыл и даже весь “багаж” заточен на харизму и в неё же уходит безвозвратно, как пар в гудок
Более конкретными познаниями в других областях, необходимых для государственного управления эти люди не обладают и решать более серьёзные вопросы не приучены.

Ещё одна выпускница l’ENA, Сеголен Руаяль, когда-то чуть не ставшая президентом, если бы не переговоривший её Саркози, на все неудобные вопросы всегда отвечала ставшей почти пословицей фразой: «Я посоветуюсь с нашими социальными партнёрами!»

Сегодня эта “выпускница”, бывшая супруга и соратница президента Олланда, жарко поддерживает кандидата Макрона, вместе с остальными “игроками” словесных турниров в управлении государством.

Иначе говоря, ощутимых изменений внутренней и внешней политики Франции на ближайшие пять лет не предвидится, потому что ничему другому, кроме словесных баталий, их так и не научили…

Зато, как это верно подметил де Виллье, необходимость послушно повторять уже придуманное и пока работающее, обязывает продолжать утверждать главные достижения новых политических технологий: «патриотизм стал патологией, границы – извращением, понятие «нации» – дьявольским сборищем ксенофобов».

Лишите «беззубых» патриотизма, нации и границ – и кусаться им больше не придётся вовсе…