К несчастью грузинского народа, с течением времени наше государство больше теряет, чем обретает. На эту тему с нами беседует член НПО «Бывшие политические заключенные в защиту прав человека», адвокат Гела Николаишвили.
- За последние 20 лет Грузия сильно изменилась. Много чего мы обрели, многое потеряли. Потеряли территории, хотя был и позитив _ общество увидело истинное лицо Запада и распростилось с иллюзиями, возникшими в его сознании 20 лет назад.
Несмотря на то, что был обретен суверенитет, источником, питающим правительство, опять была Россия. После того, как она начала ослабевать, в Грузии, при поддержке американцев, начался этап смены правительства и борьба за удержание власти. Какой-то период Шеварднадзе балансировал между этими двумя полюсами. Позже он, а впоследствии правительство Саакашвили, убедили США в том, что они откажутся от политики балансирования, будут служить их интересам, причем это будет делаться под прикрытием служения главной американской ценности - демократии.Как и ожидалось, Америка помогла команде Саакашвили как в смене власти, так и в ее удержании. И именно эта близость к Америке разрушила 20-летнюю американскую мечту нашего общества. Примером этому могут служить репрессии 2005-2007 гг., характеризующиеся американским «почерком». Обычным делом стали несправедливость, конфискация частной собственности и т.д. На фоне чего бывший президент США Дж. Буш назвал Саакашвили «маяком демократии».
Что касается экономики, Грузия существует за счет иностранной помощи. А это, как известно, связано с большими рисками, поскольку после того, как кредиты и гранты будут исчерпаны и наступит время выплачивания процентов, тогда, возможно, страна провалится в пропасть банкротства. Что касается культуры, спорта и искусства, _ в этой области тоже есть определенный регресс, так как все усилия властей направлены на удержание власти, а не на создание реальных идей и защиту прав человека.
- Выходит, мы не оправдываем статус суверенного государства?
- Суверенное, или независимое, государство может быть как демократическим, так и диктаторским. Взять, например, Ливию. Это суверенное государство, оно не управляется извне, но оно диктаторское, и как там соблюдаются гражданские права – это еще отдельный разговор.
Наше государство тоже диктаторское, несмотря на то, что хочет казаться демократическим.
- Какое отличие в сфере защиты прав человека 20 лет назад и сегодня?
- Сложно сравнивать так однозначно, хотя, надо сказать, что во времена коммунистов социально-экономические и культурные права были более соблюдены, чем сегодня, поскольку все принадлежало государству, объекты не продавались, здравоохранение было бесплатным, образование, отдых; у пожилых людей была пенсия, у всех – работа с нормальной зарплатой, тогда как сегодня все это является большой проблемой.
- Как вы оцениваете гражданские права сегодня по сравнению с тем периодом?
- Что касается гражданских и политических прав, свободы выборов, свободы слова и свободы прессы, по сравнению с прошедшими годами положение улучшилось. Но дело не в свободе, а в том, насколько ценится это свободное слово и какая у него сила. «Собака лает – ветер носит», как говорится.
- А как обстояли дела с правами арестантов раньше и как обстоят сегодня?
- По сравнению с прошлыми годами положение катастрофическое. С виду как-будто что-то улучшилось, но в реальности все равно плохо. Сегодня в «независимых и демократических» тюрьмах численность заключенных возросла в четыре раза _ с 6-7 тысяч до 25-27. Соответственно, и отношение к ним ухудшилось.
- С чем это связано и о каком ухудшении идет речь?
- Такое увуличение численности арестантов связано с проводимой властями политикой нулевой толерантности.
Правосудия, фактически, нет. Нет даже признака независимого судопроизводства; по любому делу судья выносит такой вердикт, какой ему прикажет прокуратура. Потому, по сравнению с прошлыми годами, стало гораздо легче посадить человека в тюрьму и вынести ему любой неадекватный приговор. Исходя из чего, участились случаи насилия над заключенными и нечеловеческое отношение к ним. Отсюда и такое катастрофическое количество больных и скончавшихся арестантов.
Кроме этого, если при коммунистах максимальным сроком наказания было – 15 лет, то сейчас 30-40 лет. Вместе с тем усилился террор над заключенными. Если ранее все было открыто _ проводился мониторинг, пресса, телевидение, НГО свободно отслеживали, каково отношение к арестантам, сегодня все это усилиями власть придержащих стало недоступным. Один случай из ста становится предметом для обсуждения общества. В случае насильственной смерти арестанта в качестве причины называется заболевание. А от покойника что можно узнать? Так что для них всегда зеленый свет – что хотят, то и скажут.
Бывает, что в особых случаях находящихся при смерти арестантов переводят не только в тюремные, но и в горбольницы. Бывает даже, что за несколько дней до смерти заключенного выпускают из тюрьмы. Это для того, чтобы не считалось, что арестант скончался в тюрьме. Представьте, количество жертв насилия, как никогда, уже перевалило за сто. К сожалению, ситуация такова, что в этом году гораздо больше заключенных погибло в грузинских тюрьмах.
Раньше насилие не было в таких катастрофических масштабах, и столько скончавшихся с тюрьмах, соответственно, не было.
- За последние 20 лет независимости что потеряло и что хорошее обрело наше государство?
- В результате, нам больше надо обрести, чем мы уже имеем. Нам много надо бороться, чтобы вернуться к тем идеалам, которые у нас были 20 лет назад. В правовом отношении и с точки зрения защиты прав человека, мы движемся к тотальному режиму, а не демократическому устройству.
В целом, правда, в стране есть некоторые подвижки, но это точно не заслуга властей. К примеру, сегодня в Грузии прогресс в области техники, коммуникации: теперь у нас есть мобильники, компьютеры. Но все это заслуга времени, что в Грузии сегодня есть прогресс. А то нашему правительству до лампочки, как там себя чувствует народ.
Если тенденция движения к тотальному режиму будет продолжаться, в Грузии никогда не наступит светлое будущее.
Беседовала Эка Робакидзе
www.geworld.net