В передаче «Слово пастыря», вышедшей в эфир 6 марта 2011 года на Первом канале российского телевидения, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл поделился своими размышлениями о национальном вопросе, о проблеме отношений Церкви и государства, о христианской любви.

Доброе утро, дорогие телезрители!

Я продолжаю получать вопросы, которые мне направляет передача «Слово пастыря», и по мере своих сил и возможностей хотел бы на эти вопросы отвечать. Вот и к сегодняшней передаче подготовлены интересные, на мой взгляд, вопросы со стороны наших телезрителей.

«Ваше Святейшество, не секрет, что национальная тема — одна из самых болезненных и деликатных, и здесь положение нашей Церкви довольно двусмысленно. Некоторые даже упрекают ее в националистических симпатиях. Должна ли Церковь, которая называется Русской, отмежевываться от таких поползновений? Ведь она укоренена и в традиции народа, ее нельзя отделить от русской истории. А, с другой стороны, во Христе действительно нет ни эллина, ни иудея. Как разрешить эту антиномию? С уважением, Сергей Федорович Лозовой, Санкт-Петербург».

Вы поднимаете очень важную тему, Сергей Федорович. В каком-то смысле Основы социальной концепции, принятые нашей Церковью в 2000 году, отвечают на этот вопрос. Но каждый год привносит в межнациональную тему какие-то свои оттенки, иначе расставляет акценты.

Я понимаю, что и у Вас, и у многих других эта тема на слуху. В самом деле, Русская Церковь, укорененная в своем народе, в своей истории, в своей традиции, в своей культуре, — разве она может перестать быть Церковью русского народа? А, с другой стороны,«несть эллин, ни иудей» (Гал. 3, 28). И, наравне с русскими, Русскую Православную Церковь составляют более ста национальностей и этносов. Как же уравновесить все это?

Если мы переведем эти размышления в политическую или социологическую плоскость, то никакого ответа я не вижу. Уравновесить все это очень сложно, но ведь Церковь обращается к человеческой душе. Речь не о политической схеме, не о социальной политике, а о чем-то, что затрагивает душу человека. Послание Церкви обращено к разуму и сердцу. И, наверное, Церковь никогда бы не справилась с тем, чтобы установить равновесие (а по милости Божией внутри Русской Православной Церкви такое равновесие существует), если бы не одно важное обстоятельство: Церковь не может привносить в свое слово, обращенное к людям, ничего, что вступало бы в противоречие со словом Божиим и со Священным Преданием самой Церкви.

Я хотел бы напомнить вам о том, что апостол Павел, слова которого и Вы, и я процитировали сейчас, постоянно подчеркивал свое еврейство. Он говорил о связи со своим народом, обращаясь и к евреям, и к эллинам, он не отказывался от своей национальности. Более того, он очень часто подчеркивал свое римское гражданство, свою юридическую принадлежность к Римской империи и вместе с тем именно он говорит: «нет иудея, нет эллина». Что это означает? Означает это только одно: если человек живет в соответствии с Божиими заповедями, то эта антиномия исчезает. Там где любовь, там нет зла; там, где любовь, там выстраиваются отношения и со своими, и с иными. Там где любовь, там непременно любовь к своей стране, к своему народу, к своему языку, к своей культуре, ведь это лоно, в котором мы родились и получили воспитание. С другой стороны, там, где любовь, там не может быть противопоставления, тем более конфликтного, самого себя, своих единоплеменников другим, особенно если те молятся вместе с тобой в одном храме, причащаются из одной чаши.

Нужно помнить, что патриотическое чувство — естественное, очень важное чувство, без которого не может функционировать не только государство, но и этническая общность людей, народ. Именно патриотическое чувство помогает людям ощущать себя единым народом и единой страной. Но у этого патриотического чувства могут быть опасные интерпретации, опасное развитие. Если патриотизм не уравновешивается, не побоюсь этого сказать, христианской (а в более широком масштабе — религиозной) нравственностью, то такой патриотизм может очень легко превратиться в агрессивный национализм, потому что в Церкви национальное и универсальное уравновешены самой христианской моралью. Вот почему патриотизм в Церкви никогда не опасен для других; вот почему патриотизм верующего человека не опасен для других; вот почему мы говорим, что в нашем многонациональном государстве так важно изучать основы православной веры — потому что через приобщение к православной культуре, к православной вере человек становится способным, сохраняя свое собственное, национальное, уважать и то, что дорого другим.

Нас пугали одно время, что преподавание основ религиозной культуры спровоцирует межрелигиозные проблемы. Ничего подобного не происходит, потому что по природе произойти не может. Если ребенка в школе учат, что с православной или с мусульманской точки зрения враждебное отношение к людям другой национальности и другой веры есть грех, то ребенок воспринимает это не просто как норму политкорректности (что происходит тогда, когда его учат уважению к другим на уроках толерантности), а как свою религиозную обязанность. Ты не можешь ненавидеть другого, потому что это грех пред Богом.

Вот почему религиозное воспитание в школе становится непременным условием воспитания людей к способности жить вместе, формирования самой возможности не просто сохранения многонационального социума, многонационального государства, но и успешного его развития.

Россия — именно такое государство. И не только Россия — я говорю сейчас о всей исторической Руси, обо всем Русском мире. Это мир, в котором присутствуют действительно разные культуры и этносы, причем очень многие представлены и внутри Православной Церкви. А если даже и вовне, то через само присутствие в Церкви представителей разных народов появляется возможность устанавливать добрые отношения с верующими других религий. Мы сегодня очень серьезно этим занимаемся, принимая во внимание, что по мере развития процессов глобализации люди разных национальностей будут входить во все более и более тесные взаимосвязи, и важно, чтобы эти связи не приводили ни к конфликтам, ни к озлоблению, ни, тем более, к кровопролитной борьбе.

И такой вопрос: «Ваше Святейшество, в чем Вы видите главную проблему отношений Церкви и государства на современном этапе? Способна ли Церковь влиять на власть, и до какого предела может распространяться это влияние? С уважением, Мария Евгеньевна Геть, Москва».

Если говорить о проблемах в отношениях Церкви и государства сегодня, особенно на территории Российской Федерации, то следует с благодарением Богу отметить, что самые трудные, сложные вопросы были решены. Это и вопросы, связанные с преподаванием Основ православной культуры и с участием духовенства в жизни Вооруженных сил; это и проблема возвращения Церкви всего того, что было незаконно и насильственно, через кровь и человеческие страдания у Церкви отнято.

Но, конечно, на повестке дня остается много проблем, которые, собственно, не касаются сферы церковно-государственных отношений, а связаны с развитием взаимодействия, диалога Церкви, общества и власти для решения проблем, которые перед нами стоят. Так, одна из них — межнациональная проблема, о которой мы только что говорили.

Что же касается второй части Вашего вопроса — о том, как Церковь должна влиять на власть, какие для этого должны быть рычаги и т.д., то я хотел бы сказать следующее. У Церкви не должно быть никаких политических рычагов воздействия на власть. В противном случае Церковь становится политической силой, но тогда она теряет доверие общества, доверие народа. У Церкви есть только одна возможность влиять и на обладающих властью, и на безвластных, и на богатых, и на бедных, и на образованных, и на простецов — это проповедовать слово Божие.

А во власти сегодня много верующих людей. Это наши миряне, это наша паства. Конечно, искренне религиозный человек должен воспринимать то, чему Церковь учит мир, и по возможности опираться, в том числе в своей профессиональной деятельности, на величайшие ценности христианской этики. Вот в этом и есть все влияние Церкви. И дай Бог Церкви никогда не подменить это духовное влияние на свой народ, включая, как я сказал, и властных, и безвластных, на соблазн использовать мирскую политическую силу для достижения своих целей. Нашей Церкви на протяжении истории удавалось избежать подобных искушений — надеемся, что удастся и в настоящее время.

И такой еще вопрос: «Ваше Святейшество, не могу забыть Вашу проповедь в день святых Петра и Февронии». Далее следуют очень добрые слова в мой адрес, за которые я благодарю автора этого вопроса, но их, с вашего позволения, пропущу. А вот содержательная часть: «Вы сказали, что если уходит любовь, то уходит Христос. Это меня просто пронзило. Но любви так мало в этом мире. Не от того ли все не ладится, в том числе и в нашей стране? Не экономика виновата, а причины духовного свойства? С уважением, Светлана Алексеевна Пименова, Санкт-Петербург».

Что Вам могу сказать, Светлана Алексеевна? После Ваших добрых слов нужно только сказать «аминь». Так оно и есть, и очень важно, что многие люди разделяют Ваш подход. Если у человека есть любовь в сердце, если у него есть сила духа, если человек способен терпеть трудности не по слабости, а по силе своей, если человек способен взаимодействовать с другими, то это является залогом процветания и личности, и семьи, и общества, и государства.

На этом я заканчиваю нашу передачу. Пусть Божие благословение пребывает со всеми вами. Я обращаюсь к вам в преддверии Великого поста, и хотел бы пожелать вам от всего сердца использовать дни Святой Четыредесятницы для того чтобы укрепиться духовно, возрастая от силы к силе. Храни вас Господь.

Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси