«Если правительство недовольно своим народом,

оно должно распустить его и выбрать себе новый»

Бертольд Брехт

Мы, грузины, привыкли его называть Робико. В жизни моих ровесников с самого детства Робико присутствовал так же, как музыка Гии Канчели, как репортажи Котэ Махарадзе, как песни Нани Брегвадзе и роли Вахтанга Кикабидзе. Официальная причина увольнения – приписанные ему высказывания: «Чего же нами правит армянин, неужели не смогли найти грузина?» Смешно, как в хороших грузинских фильмах, но, увы, совсем не весело. Получается, что великого грузинского режиссера не устроила в президенте только его национальность. Все остальное, видимо, безупречно, других недостатков у Михаила Николаевича нет.

Чтобы у россиян в очередной раз не сложилось неправильного представления о Грузии, предлагаю несколько пояснений. Робико первым в стране высказался против президента Саакашвили. Еще тогда, когда другие молчали. Однажды его спросили, что ему нравится и что не нравится в Грузии. Он ответил, что ему не нравится, что в его стране наступили времена всеобщего страха, и ситуация нагнетается. Собственно говоря, это и послужило первым камешком для камнепада. Следующие камни были покрупнее: скандал в Имеди, слезоточивый газ на улице Руставели и постоянные поиски внутренних врагов, которых находили и наказывали. Михаил Николаевич уже не первый год тренирует грузин на выносливость.

Но даже в тюрьме у людей не забирают книги. Потому что человеку необходимо думать, человеку невозможно жить, не мечтая, даже когда он находится на самом дне пропасти. Стуруа – слишком авторитетная фигура для Грузии и для понимания того, кто такие грузины. Для многих поколений он был духовным наставником, который доказывал всему миру, что мы, грузины, умеем мечтать и даже верим в то, что мы можем это делать лучше других.

Михаил Николаевич никак не смог смириться с этим. С самого начала он соревновался со Стуруа в мастерстве режиссера. Ни для кого не секрет, что он смотрит на Грузию как на свой личный моноспектакль, в котором он – и режиссер, и актер в одном лице. В одном интервью он, между прочим, так и сказал: «Да, я режиссер». А двум главным режиссерам, как вы понимаете, в одном театре не место.

Ксенофобия режиссера высосана из пальца. Посмотрите спектакли Стуруа. Напишите ему на Facebook и просто задумайтесь над тем, насколько непросто сейчас президенту Грузии, если он даже не смог сформулировать более вменяемую причину отставки Робико.

Ревность и подозрительность Саакашвили на глазах у всех превращается в паранойю. Он ненавидит всех, кто в чем-то лучше и талантливее него, что совсем не трудно.

Когда Михаил Николаевич приезжал в Россию в последний раз, он собрал в GQ Bar (место выбрал сам) весь московcкий грузинский бомонд. Причем акцент был сделан на поющей части. Мне предложили начать вечер. Я вышла и сказала, что рада наконец-то видеть Михаила Николаевича в Москве, потому что вне зависимости от гражданства все грузины нуждаются в мудром и сильном лидере. Я произнесла эти слова на русском. На что мне он мне ответил: «А на родном уже не можешь?» Тогда я повернулась и ответила ему на армянском: «Шноракалуцун вор экелет эстех» («Спасибо, что приехали»). В зале все и вся покрылось инеем. После драматической паузы Саакашвили взял себя в руки и пошутил, что от меня другого и не ждал. Я никогда и не скрывала, что у меня мама армянка, что я хорошо говорю на армянском языке, люблю и прекрасно понимаю армянскую культуру. Но у меня сердце грузинки, и Саакашвили никогда не сможет его у меня вырвать. Как и не сможет вырвать сердце каждого грузина. Можно сколько угодно делать нам больно. Мировая история знает много примеров, когда книги великих философов сжигали, людей казнили, а их идеи называли ересью. Но это никогда не помогало, потому что человека можно уволить, назвать предателем и шпионом, можно наказать и в конце концов казнить. Но человеку невозможно запретить мечтать.