Совместный российско-казахский проект, касающийся возведения канала от Каспия до Азова, вошел в новую стадию. В случае осуществления проекта транзитная функция Грузии может стать под вопрос. Более того, это может вызвать серьезные геоэкономические и геополитические изменения в регионе. В ближайшее время российско-казахская рабочая группа рассмотрит проект нового канала, на который в прошлом году «Банк развития Евразии» выделил 2,7 миллиона долларов. Исследования проводились Российским научно-исследовательским институтом «Гидропроект» под грифом «Секретно», вследствии чего у прессы не было достаточной информации по данному вопросу. Сегодня исследования практически завершены. Комиссия выбрала лучший вариант из представленных двух. Теперь окончательное решение за первыми лицами России и Казахстана.

Надо отметить, что проект возведения канала возник еще в 30-х годах прошлого века. Тогда работы были проведены частично, так как строительству Маныческого канала, который должен был соединить Каспий и Азовское море и который должен был проходить по Ставропольскому и Краснодарскому краям, помешала война. После войны приоритетным стало возведение Волго-Донского канала. Масштабный проект сталинского периода был реанимирован в 2007 году, когда правительство России приняло принципиальное решение о расширении внутренних водных путей.Это решение озвучил Владимир Путин. Идея канала, который соединит Каспийское море с Черным, была активно поддержана президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым.

Группа, работающая над проектом, считает, что посредством нового канала переправка казахской нефти в черноморские порты значительно удешевится в сравнении с проектом Каспийского трубопроводного консорциума и Южно-Кавказским трубопроводом. Тут дело не ограничивается только казахской нефтью, выход в Каспий имеют также Иран, Азербайджан и Турция. В конечном итоге, новый канал выходит в регион, где сконцентрировано от 6 до 10 % всего мирового запаса нефти. Если малые танкеры (типа «река-море») смогут из бассейна Каспийского моря прямо попасть в Азовское и Черное моря, встанет под вопрос целесобразность транспортировки нефти сухопутным маршрутом через Южный Кавказ и Грузию. Кроме того, если Казахстан и Китай смогут эффективно задействовать действующий трансконтинентальный коридор до побережья Каспийского моря, путь китайского промышленного товара на европейские рынки значительно сократится - из Казахстана по Рейн-Майн-Дунай-скому каналу прямо в сердце Европы, очевидно, с экономией времени транспортировки и средств.

Говоря о данном проекте несправедливо не упомянуть другой совместный проект СССР и Ирана, который был разработан в 1962 году и согласно которому должен был возведен канал, соединяющий Каспийское море и Персидский залив. Тогда шах Ирана по настоянию США приостановил работу над проектом. Работа над ним была возобновлена в последнее десятилетие. Речь идет о 1400 - километровом канале, хотя работы должны вестись только на 500-километровом участке, в частности между реками Керхе и Кызылузен. Предположительная стоимость проекта – не более 10 миллиардов долларов. Работу над ним ведут министерства транпорта России и Ирана. Предположительно, что проект внесет значительные изменения в глобальную систему морских перевозок и вместе с проектом «Евразия» - изменения геополитического характера, так как, если возникнет альтернативный, экономически выгодный маршрут транспортировки энергоносителей из Персидского залива через Каспий и Россию, это нанесет чрезвычайно серьезный удар по тем странам, чье благосостояние основано на морском господстве и контроле за глобальной системой морских перевозок. Речь идет, в первую очередь, о США.

Что касается Грузии, если будет осуществлен хоть один из вышеуказанных проектов, хотя бы «Евраазийский канал», это будет означать потерю транзитной функции, что приведет страну в положение «вне игры» и сильно повлияет на ее геополитическую роль и, соответственно, на интерес к ней со стороны стран Запада.