Более суток все мировые СМИ тиражировали фотографию трех французских неонацистов как основных подозреваемых в учинении побоища возле еврейской школы в Тулузе. Трое недорослей на фоне нацистского флага – и повсеместные толки о возрождении фашизма во Франции и в Европе в целом. Нашелся и французский журналист, посетивший мечеть в Тулузе. Там ему сказали, что и они очень опасаются за свои жизни после кровавого воскресенья.

Снова либеральная европейская пресса попыталась наклеить ярлык неонацизма на своих оппонентов – всего за месяц до президентских выборов во Франции. Представим себе, что полиция не вышла бы на след арабских извергов, избравших детей объектом нападения. Представим, что виновных бы не нашли. Тогда четко отпечаталось бы в общественном сознании: фашисты поднимают голову, остерегайтесь фашистов. Не располагая прямыми доказательствами, мы не станем обвинять разносчиков дезинформации в осознанной попытке использовать побоище в целях отвращения избирателей от Марин Ле Пен. При отсутствии у нее шансов выйти во второй тур вследствие блеклой и малопрофессиональной предвыборной кампании можно поверить, что никто не метил именно в нее. Однако даже при отсутствии такой цели "писатели газет" виновны в попытке отвести подозрения от исламистов, перекладывая их на правых радикалов.

Пронизанные исламистами и их леворадикальными союзниками СМИ Франции продемонстрировали естественную и инстинктивную реакцию на кровавые события в Тулузе. Можно только удивиться, почему никто из радикальных либералов не додумался на этот раз до дежурного обвинения в адрес "сионистов" и Моссада. Дескать, сами себя убили с целью международной провокации.

Этот пример дезинформации имеет свои российские аналоги. Напомним, как после организованного кавказскими исламистами взрыва в аэропорту "Домодедово" в январе прошлого года некоторые российские СМИ поспешили разнести по миру "экспертную оценку" Максима Шевченко. Радетель радикального исламизма предложил искать виновных среди "русских фашистов" и подчеркнул, что это не могло быть делом рук кавказских мусульман. Другие пространно цитировали учителя Максима – Гейдара Джемаля. Тот прямо обвинил в теракте ФСБ. А вскоре в интернете появилось выступление известного террориста Доку Умарова, в котором он возложил ответственность за теракт в Домодедово на ФСБ и "русских фашистов". Разумеется, это можно назвать случайным совпадением. Разумеется, можно предположить теоретически, что Шевченко и Джемаль не причастны к террору и не согласовывали свои заявления с Доку Умаровым.

Два месяца назад я встречался в Париже с лидером французской "Лиги защиты евреев". Речь идет об очень эффективной организации, умело обеспечивающей во всех крупных городах прибытие на место инцидента своих людей в течение 7-10 минут. Бойцы "лиги" давали отпор в сотнях случаев, когда на евреев совершались нападения по причине их национальной принадлежности. Важно заметить, что организацией не было зафиксировано ни одного инцидента с участием коренного француза. Во всех случаях нападавшими были арабы или негры.

Как известно, во Франции действуют небольшие группы фашиствующих радикалов. Обычно речь идет о прыщавых и хилых подростках, находящих выражение своим комплексам в таких проявлениях "крутизны", как использование нацистской символики при регистрации на каком-нибудь форуме в интернете. Есть такие бритоголовые и пустоголовые на обочине "Национального Фронта" Марин Ле Пен. Однако эти молодцы давно уже не помышляли о терактах и даже не дотягивали до уличных потасовок.

Некоторые попытаются объяснить разнесение по СМИ фотографии трех неонацистов как некий хитрый и организованный ход какой-нибудь "закулисы". Этим они будут только умалять масштабы бедствия. Потребность обелять и оправдывать радикальных исламистов давно перестала быть уделом какой-то маленькой группы заговорщиков, а стала во многих странах Европы неотъемлемой частью этикета "политкорректности". Если происходит теракт, то следует сразу объявить его не делом рук исламистов. Типа, это им не нужно и не выгодно и вообще на них не похоже. Если потом ловят исламиста, то надо включить другую линию защиты: у террора нет национальности и религии, никто не имеет права возлагать коллективную ответственность. И вообще, кто знает, чья длинная рука стоит за террористом. Как известно, исламисты не могут просто убивать потому, что их учение наставляет их убивать... Именно такие голоса мы услышали из Франции после того, как выяснилось, что чудовищное убийство в Тулузе совершил иммигрант – французский гражданин алжирского происхождения.

Франция слыла в Европе чемпионом по толерантности и секуляризму. Сейчас там отстаивают политкорректность с ультра-религиозной ретивостью. Так парижская прокуратура затаскала по судам Эрика Земура – известного публициста еврейского происхождения – всего за то, что тот осмелился в одной из статей отметить высокий процент иммигрантов в преступной среде.

Правилам политкорректности подчинилась и "ультраправая" Марин Ле Пен. Она поспешила унизить и вытеснить из "Национального фронта" одного из его наиболее перспективных лидеров – Лоррена Озона за опубликованную им аналитическую статью, в которой он осудил Андерса Брейвика, но при этом дал рациональное объяснение его действиям. Озон пытался донести до французов мысль о том, что в случае продолжения нынешних демографических тенденций Европу ждет катастрофа. Его не предали суду как Земура, а только выдворили из движения. А еще недавно некоторые французы возлагали надежды на "фронт" как на реальную политическую силу, способную противостоять иммигрантам.

Один из советников Марин Ле Пен прямо сказал мне: "У нас тоже есть немало арабских и мусульманских избирателей. Представьте себе, что мы сможем получить пять-семь процентов арабских голосов. Это больше, чем весь еврейский электорат во Франции". Поэтому никого не удивляют заявления Марин Ле Пен о том, что она осуждает политику заселения Израилем Иудеи и Самарии, сравнивая еврейских поселенцев с колонизаторами. В отличие от ее отца, она избегает открытых антисемитских выпадов, считаясь с существованием еврейского лобби. При этом ее реверансы в сторону арабского лобби и арабского электората намного более зримы и значимы.

Видный современный французский философ Ален де Бенуа убежден, что Франция смертельно больна: "Это не просто соотношение между коренным французским населением и иммигрантами. Наряду с демографической проблемой мы стоим перед трагической деградацией нашего собственного образования. Мы перестаем быть французами в культурном и интеллектуальном смысле. Обратного пути уже нет. Мы перешли ту черту, за которой погибель цивилизации неизбежна".

Я привел эти слова де Бенуа Лоррену Озону, когда мы сидели недавно на площади в Париже с видом на Гранд Опера, и рассказал ему о центральной площади в Претории, где стоит памятник Полу Крюгеру. Двадцать три года назад это место олицетворяло чопорную и неназойливую красоту страны африканеров: идеальная чистота, открытые и прямодушные лица людей. А год назад там было уже страшно пройти. Самому Полу Крюгеру новые хозяева площади уже отламывали руки, они также заливали его краской. "Лоррен, а как будет смотреться эта площадь через двадцать лет?" – спросил я. Мой собеседник печально промолчал.